Хорошую картину того, как применяли русские снайперы своё искусство в бою, дают многочисленные фронтовые очерки, регулярно печатавшиеся во всех советских газетах. Так, один из бойцов писал:
"Я Михаилу Петровичу Кондратюку спасибо говорю, снайперу, который нас сопровождал. Полз я к доту с толом. А впереди меня траншеи с немецкими пулемётчиками. Пригнули головы и ведут огонь. Слепой огонь мне не препятствие. Вот если кто из них голову вскинет да взглянет, тогда мне, конечно, конец.Ползу и о смерти думаю. И вот приподнялся один, автомат поднял, прямо в глаза взглянул, и вдруг - бац, и сел замертво. Вот, думаю, счастье моё. Дальше ползу. Ещё один вскочил, но и у него из головы брызнуло. Смекнул, в чём дело, на четвереньки поднялся. Мне бы только тол до амбразуры добросить. А там, понятно, геройскую смерть принять надо: деваться некуда. Напружинился, глотнул воздух, бросил, лёг и жду... Разворотило дот, меня камнями обсыпало, ушибло маленько. Но ничего, зато задание выполнил. Встал, огляделся по сторонам. Вокруг меня 6 фрицев накидано, а я живой. И стало мне вполне понятно, как Кондратюк меня своей меткой пулей сберёг.
Вернулся к ребятам, снова попросил тола. Лейтенант говорит: "Действуй. Мы тебя из ручного пулемёта прикрывать будем". - "Не надо, - сказал я, - ручного пулемёта. Пусть на меня товарищ Кондратюк внимание обращает. Он застрахует". Так я ещё два дзота поломал. Потом Кондратюка другим подрывникам одалживали. Прямо ангел - хранитель, а не человек. Но мы его тоже без присмотра не оставляли. Автоматчик за ним следовал, как за Генералом. И пулемётчикам наказ был: в случае, чего - прикрыть".
