Родился 26 Октября 1922 года в Москве, в семье рабочего. По окончании
7 классов работал слесарем на заводе, учился в аэроклубе. С 1941 года в Красной
Армии, год спустя окончил Черниговскую военную авиационную школу пилотов.
С Марта 1944 года в действующей армии. К Ноябрю 1944 года старший
лётчик 15-го Гвардейского штурмового авиационного полка ( 277-я штурмовая авиационная
дивизия, 1-я Воздушная армия, 3-й Белорусский фронт ) Гвардии Младший лейтенант
В. Г. Аверьянов произвёл 109 успешных боевых вылетов на штурмовку войск противника.
19 Апреля 1945 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами,
ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
Всего совершил 192 боевых вылета. Лично уничтожил и повредил 10
танков, 43 орудия, 30 миномётов, 87 автомашин, много другой боевой техники противника.
В воздушных боях в группе сбил 7 истребителей.
После войны продолжал служить в ВВС. В 1956 году окончил Военно -
Воздушную академию, с 1957 по 1967 год занимался испытанием новой авиационной
техники. С 1970 года Полковник В. Г. Аверьянов - в запасе. Живя в Москве, работал
ведущим конструктором производственного объединения. Награждён орденами Ленина,
Красного Знамени ( трижды ), Александра Невского, Отечественной войны 1-й степени
( дважды ), Отечественной войны 2-й степени, Красной Звезды, медалями.
* * *
Повреждённый в бою штурмовик стремительно терял высоту, оставляя
за собой чёрный шлейф дыма. Оранжево - красные языки пламени жадно лизали плоскости
самолёта, подбираясь к кабине лётчика, к главным бензобакам, расположенным у мотора.
Лётчик Валентин Аверьянов пытался сбить их, бросал машину то вправо, то влево, но
она плохо слушалась руля и чем - то напоминала сейчас чирка - подранка, улетающего
со снижением от неудачливого охотника. "Ну продержись ещё немного, родной !" - как
к человеку, обратился лётчик к самолёту, и тот, словно услышав зов своего хозяина,
сбавил темп падения. А может, это только показалось ? Ведь так же, на пределе
возможностей, работал двигатель, так же стремительно приближалась земля, и лётчик
всё отчетливее различал мелькающие внизу воронки от бомб и снарядов, полуразрушенные
блиндажи, окопы.
За редколесьем Аверьянов увидел вдруг поляну, покрытую густой
травой, сбавил газ и пошёл на посадку. Самолёт, покачиваясь на кочках заболоченной
земли, пробежал несколько десятков метров и сполз в затянутое тиной разводье. Лётчик
выключил двигатель, открыл фонарь, прислушался. Было так тихо, что, казалось, он
слышал биение собственного сердца.
Выбравшись из кабины, окликнул воздушного стрелка, место которого
занял перед самым вылетом офицер, прибывший с курсантами на практику и упросивший
командира полка разрешить ему слетать на задание. Аверьянов даже не мог с ним как
следует познакомиться: комэск представил его буквально за несколько минут до полёта.
"Стрелять умеешь ?" - только и успел спросить своего нового члена
экипажа Аверьянов.
"Охотник", - неопределенно ответил тот.
"Ну раз охотник, ни пуха ни пера !"
Лейтенант, наверное, ответил традиционное "к чёрту", но командир
не расслышал: в это время взревел мощный двигатель рядом стоявшего самолёта, и
Аверьянов поспешил занять место в кабине, успев только одобрительно хлопнуть по
плечу "охотника".
...Лейтенант молчал. Аверьянов подобрался к кабине стрелка и
открыл фонарь. Офицер, залитый кровью, беспомощно склонился над турелью пулемёта.
Аверьянов осторожно положил его на брезентовый чехол, осмотрел: у офицера были
перебиты руки и ноги. Оказав раненому первую помощь, Аверьянов взвалил его на
плечи и понёс. Проваливаясь в топкую, болотистую жижу, он нёс почти безжизненное
тело боевого товарища туда, где по его предположению должны быть наши и где могли
бы оказать необходимую медицинскую помощь.
Августовское солнце уже пряталось за верхушки деревьев, а Аверьянов
всё шёл и шёл, пока не услышал впереди голос. Он не разобрал, кто это: свои или
чужие. Осторожно уложил раненого под разлапистой ёлкой, заботливо подсунул под
его голову свой шлемофон и двинулся дальше, приготовив к бою пистолет.
Через некоторое время он услышал скрип колёс и русскую речь.
Вышел на дорогу. Навстречу ему двигалась армейская повозка, на которой сидели
два пожилых артиллериста. Аверьянов объяснил им, кто он, что с ним случилось,
и попросил доставить его боевого товарища в медсанбат. Бывалых солдат уговаривать
не пришлось.
В полк лётчик добрался лишь к вечеру. Узнав у дежурного, что
все на ужине, он направился в столовую и... попал на собственные поминки. Нет,
он не обиделся на своих боевых друзей. Не обиделся потому, что суровые законы
войны неумолимы и бывало, после боевых вылетов лётчики поминали не вернувшихся
с заданий товарищей, которые потом всё же возвращались в полк. Он не обиделся
на своих товарищей за излишнюю, может быть, их поспешность, потому что и сам,
попав в смертельную круговерть над линией фронта, не надеялся вырваться из неё
живым.
И только сейчас, избавившись от нервного напряжения, Аверьянов
попытался восстановить в памяти со всеми подробностями этот трудный полёт,
который едва не закончился для него гибелью.
...Шестёрка "Илов" - было это 20 Августа 1944 года - выполняла
особое задание командования по перспективному фотографированию основного оборонительного
сооружения на направлении Нарва - Таллин. Преодолев сплошную завесу зенитного огня,
штурмовики снизились до бреющего полёта и сфотографировали всё, что можно было.
Аверьянов шёл в группе последним. Умело маневрируя над целью, он подавлял зенитный
огонь врага, который мешал производить фотографирование его ведущему, и сам довольно
удачно сфотографировал цель, чем пополнил планшет командира.
При очередном заходе на цель вблизи его самолёта разорвался снаряд.
Машина стала плохо слушаться руля. И в это время из - за облака, с высоты на "Илы"
набросились сразу шесть "Фокке - Вульфов".
- В круг ! - подал команду ведущий.
Аверьянов хорошо знал эту команду. Он знал, как её выполнять,
не раз убеждался, что построение "в круг" спасает тихоходные и не очень маневренные
штурмовики от юрких истребителей. Он твёрдо знал порядок построения. Но на этот
раз ему не повезло. В боевом строю он шёл последним; осколок вражеского снаряда
повредил тяги управления, и самолёт потерял маневренность. Немцы воспользовались
этим и отсекли машину от боевого порядка. Воздушный стрелок некоторое время
отстреливался, а когда вдруг замолчал, противник с новой яростью набросился на
штурмовик. Огненные трассы полоснули по плоскости, хвостовому оперению, забарабанили
по фюзеляжу.
Аверьянов знал, что в таких случаях единственное спасение -
имитировать падение, прижаться к земле. И воспользовался этим. Оставляя за
собой дымный след, он стал снижаться. В кабине было душно от дыма, паров бензина,
разогретого металла. Солёный пот застилал глаза, спекшиеся от жары и жажды губы
сочились кровью.
Аверьянов на минуту оглянулся: враги отстали. Они, видимо, решили
что дело сделано. При перелёте линии фронта немецкие зенитки молчали: то ли посчитали,
что нечего тратить снаряды на уже сбитый самолёт, то ли побоялись выдать себя,
чтобы лётчик вместе с самолётом не врезался в их позиции.
Так Аверьянов перетянул линию фронта, посадил самолёт на своей
территории и вернулся в родной полк. Вернулся как с того света. "Восьмёрку с
двойкой" ( такой бортовой номер имел самолёт Аверьянова ) на другой день доставили
в полк, в ремонтных мастерских залатали её ( механики потом рассказывали, что как
раз 82 пробоины насчитали они в теле самолёта ), заменили повреждённые приборы,
и через несколько дней Лейтенант Аверьянов вновь вылетел на очередное задание
на своём "воздушном танке".
...Валентин Григорьевич прибыл на фронт, когда до победы оставалось
428 дней. Но фронтовики знают: не количеством дней определяется вклад человека в
победу. Война не щадила ни стрелков, ни кашеваров. И всё - таки вклад в победу у
фронтовиков различен, как не одинаков характер их ратного труда. Воевали миллионы,
Героями же становились только тысячи. И один из них - командир "воздушного танка",
лётчик - штурмовик Валентин Аверьянов, сражавшийся мужественно, смело, отважно.
До конца войны он совершил почти 200 боевых вылетов. И ни одного из них не было
простого, лёгкого, когда бы не приходилось рисковать, проявлять сметку, находчивость,
отвагу и мастерство.
Даже в своём первом вылете в Марте 1944 года, о котором Валентин
Григорьевич вспоминает с улыбкой ( "держался за ведущего как клещ" ), он, не имея
ещё боевого опыта, настойчиво и мужественно атаковал цель. Тогда четвёрка "Илов"
выполняла боевое задание по штурмовке опорного пункта обороны противника на одном
из участков Ленинградского фронта. Погода была сложная: низкая облачность, местами
шёл густой мокрый снег. Над целью заработала вражеская зенитная артиллерия.
По примеру ведущего молодой лётчик штурмовал артиллерийские позиции,
пулемётные точки, блиндажи, дзоты. Удар штурмовиков помог пехотинцам овладеть опорным
пунктом обороны противника - Сиргода. За тот вылет командир объявил Аверьянову
благодарность, а Гвардейцы сердечно поздравили своего нового товарища с боевым
крещением и удачей.
Исключительное мужество проявил молодой лётчик и в другом вылете.
При штурмовке укреплённого рубежа противника в районе Атеки ( Ленинградский фронт )
на группу наших самолётов напали 6 вражеских истребителей. Отбивая атаки, Аверьянов
и его стрелок сержант Щукин дали возможность ведущему сбить "Фоккер".
От полёта к полёту росли мастерство воздушного бойца, его профессиональная
зрелость. Вырабатывалась так необходимая летчику осмотрительность в воздухе, крепла
слётанность, приобретались навыки боевой работы над целью. Теперь он не атаковал
первую попавшуюся цель, а выбирал главные, более важные.
- Если говорить откровенно, - рассказывает ветеран, - то воевать
иначе было как - то неловко. Ведь у нас в полку выросло 4 дважды Героя Советского
Союза - Григорий Мыльников, Владимир Алексенко, Евгений Кунгурцев, Алексей Прохоров
и 15 Героев Советского Союза. Учиться было у кого ! Особенно благодарен я
своему ведущему Лейтенанту Сергею Потапову, с которым много летал и который тоже
стал Героем. Спасибо им за науку воевать !
Да, умение воевать, защищать Родину, не щадя крови и самой жизни, -
характерное качество россиян. Всем своим укладом наша жизнь воспитывает, учит
любить свою Родину, уметь её охранять и защищать. Учила этому жизнь и Валентина
Аверьянова. В школе она дала ему знания, без чего нет ни воина, ни гражданского
специалиста. На заводе, куда он поступил работать после окончания средней школы,
рабочая среда формировала его гражданственность, развивала гордость за профессию.
В Марте 1941 года Аверьянов, окончив к тому времени аэроклуб,
поступил в военную авиационную школу пилотов. Когда грянула Великая Отечественная война,
школу перебазировали в Среднюю Азию. Там в 1942 году и состоялся выпуск молодых
лётчиков. Как и все выпускники, Аверьянов мечтал о скорых схватках с врагом. Но их
послали на Дальний Восток переучиваться на штурмовиков.
Более года продолжалась учёба. Занятия, тренировки, полёты по
маршруту, на боевое применение наполняли будни лётчиков. Хотя командир категорически
запретил им поднимать вопрос об отправке на фронт, наиболее настойчивые и упорные
из них при случае снова и снова обращались к вышестоящему начальству.
- Мы ведь как рассуждали, - вспоминает Валентин Григорьевич, -
кончится война, вернёмся домой без единой дырочки на мундире - как в глаза землякам
смотреть ? Что скажут они ? Им ведь не объяснишь, что служил вдали
от фронта в интересах замысла высшего командования. Какой там замысел, скажут,
когда даже мальчишки убегали на фронт. Вот мы и "бомбили" начальство рапортами.
Трудно сказать, какую роль сыграла настойчивость молодых лётчиков
в их дальнейшей судьбе, только в начале 1944 года пришёл приказ: сформировать
эскадрилью штурмовиков для отправки на фронт. Младшего лейтенанта Аверьянова
включили в её состав, и в начале Марта он прибыл в прославленный 15-й Гвардейский
штурмовой авиаполк.
Новичка встретили приветливо, выделили самолёт, проверили технику
пилотирования. Летал Аверьянов уверенно, грамотно, смело. Это понравилось командиру
звена Гвардии Старшему лейтенанту Е. Кунгурцеву.
- Ну, Валентин, - сказал он после очередного полёта, - летаешь
ты неплохо, а боевое применение проверю над полем боя.
Да, штурмовики в то время учились воевать не на полигонах. Навыки
того, как использовать огонь пушек и пулемётов, применять бомбы и реактивные снаряды,
они приобретали не на учебных полях, не на деревянных макетах, а на передовой, при
штурмовке укреплённых пунктов и оборонительных сооружений врага.
От вылета к вылету накапливался боевой опыт лётчика. От вылета к
вылету рос его боевой счёт - главный показатель профессиональной зрелости, умения,
мастерства, самый главный показатель того, как он выполняет свой долг воина. Какие
только задачи ему не приходилось выполнять ! Он летал на штурмовку огневых
позиций, уничтожал живую силу и технику врага, летал на фотографирование объектов.
И каждый уничтоженный объект требовал особой тактики, потому что одно дело - "утюжить"
передний край врага, его окопы и траншеи, другое - прорываться сквозь завесу зенитной
артиллерии, чтобы нанести удар по аэродрому или отбиваться от наседающих "Мессеров".
Лётчики - истребители в этом плане были в более выгодном положении:
они выполняли в основном задачи сопровождения и прикрытия штурмовиков или бомбардировщиков,
реже вылетали на штурмовку переднего края, а отдельные из них, наиболее подготовленные,
отправлялись на свободную охоту, действуя по принципу: встретил врага - вступи в бой.
У лётчиков - штурмовиков задачи в войну были более многогранными,
значит, и тактика их была разносторонней. И всеми её элементами Валентин Аверьянов
овладел превосходно. Нет, совсем не случайно, оценивая его боевую работу, в представлении
к званию Героя Советского Союза старший начальник записал: "Своими геройскими боевыми
делами, храбростью, мужеством, стремлением образцово выполнить каждое задание и
нанести максимальный урон врагу коммунист Аверьянов завоевывал славу полка и дивизии
в боях за освобождение Ленинградской области, Карельского перешейка, города Выборга,
Советской Эстонии, в боях в Восточной Пруссии".
Последнее задание заместитель командира эскадрильи Гвардии Капитан
Аверьянов выполнил 9 Мая 1945 года в Восточной Пруссии: в паре с лётчиком Курдюмовым
он разбрасывал листовки над немецкими войсками Земландской группировки, листовки о
том, что война закончилась, что сопротивление бессмысленно...
После войны Валентин Григорьевич Аверьянов окончил Академию имени
Ю. А. Гагарина, служил заместителем, а затем командиром авиационного полка. В Мае
1970 года в звании Полковника уволился в запас и работал ведущим специалистом в
одном из научно - исследовательских учреждений.
