Андрианов Михаил Николаевич

Воевал я лётчиком - истребителем. Сражался на Украине, в Белоруссии, Восточной Пруссии. Особенно запомнились бои за освобождение Крыма. Может быть, потому так глубоко они врезались в память, что над Крымской землёй я сбил 10 вражеских самолётов.

В числе их, естественно, был и первый.

...В конце Октября 1943 года несколько наших истребителей, поднявшись по тревоге с аэродрома, располагавшегося на Таманском полуострове, взяли курс на Крым. Среди них был и мой самолёт. Перед Керчью встретили 2 группы вражеских бомбардировщиков в сопровождении 12 Ме-109.

- Атаковать в лоб ! - отдает команду ведущий группы.

Зная, что немецкие лётчики, как правило, не выдерживают лобовых ударов, мы устремились в атаку. Завязался воздушный бой. Дрались попарно, подстраховывая друг друга. Первый "Мессер" рухнул в море от метких выстрелов двойки истребителей, ведомых самим командиром эскадрильи.

А рядом вражеских бомбардировщиков "клевали" истребители другой нашей группы. Мы всеми силами старались задержать "Мессеров", сковать их боем и тем самым не дать им возможности защищать нагруженных бомбами своих "Хейнкелей". И это нам удавалось. В пылу боя я заметил, как звено Ме-109 отвернуло в сторону и устремилось на помощь своим бомбардировщикам. Стремительно атакуем парой трёх "Мессеров". Очередь, ещё очередь - и один из них, кувыркаясь, скрылся в волнах Керченского пролива. Так был открыт мой счёт сбитых вражеских самолётов в боях за Крым.

Осенью 1943 года войска Северо - Кавказского фронта во взаимодействии с Черноморским флотом и Азовской военной флотилией готовились к форсированию Керченского пролива с целью захвата плацдармов южнее и восточнее Керчи. Нам, истребителям, вменялось в обязанность прикрыть десанты от ударов с воздуха. Мы с нетерпением ждали этого дня. Тем более, что среди лётчиков было много молодёжи, комсомольцев. Вместе с товарищами я готовился к вступлению в партию. Все охвачены наступательным порывом.

Накануне высадки десантов нас больше всего беспокоила погода: будет ли она лётной ?

Форсирование пролива началось 1 Ноября. Нам не повезло. Низкая облачность, туман, шторм на море задержали наши действия на целых 3 дня. А наземные войска уже штурмовали крымский берег. Трудно им было без нашей поддержки.

На 4-й день наконец поднялись в воздух. Мне вместе с другим лётчиком было поручено сопровождать 5 "Илов" - эти летающие бронемашины. Задачу хотелось выполнить как можно лучше. Ведь сопровождаемые самолёты были загружены боеприпасами, продовольствием, медикаментами. Это предназначалось для блокированных со всех сторон в районе Эльтигена наших десантников. Мы знали, как трудно им держаться на отвоёванном у врага клочке земли. Вот и торопились. Как назло, портилась погода: по небу плыли низкие облака, была плохая видимость.

При подходе к району сбрасывания грузов нас встретили веера трассирующих снарядов. Маневрируя в огненном лабиринте, мы пушками и пулемётами обрушились на зенитные орудия немцев.

Выполнили мы тогда ответственное задание, хотя наши штурмовики получили по несколько пробоин. Всё же сумели доставить сражавшимся на Крымской земле воинам необходимые грузы.

В ту страдную пору совершать боевые вылеты приходилось ежедневно, притом по несколько раз. Как-то наш 66-й истребительный авиаполк получил боевую задачу от самого командующего 4-й Воздушной армией К. А. Вершинина: вылететь в район станции Багерово, на которой разгружались составы с немецкими войсками, блокировать вражеский аэродром, чтобы с него не смогли подняться истребители и не помешали нашим штурмовикам бомбить станцию. Я был ведущим четвёрки.

Но мы немного запоздали. При подходе к аэродрому увидели кружащую над ним стаю "Мессеров". Единственный выход - ввязаться с ними в бой.

- Макс, атакуй ведомого, - даю команду своему напарнику лётчику Максименко, - я иду на ведущего.

Очередь, другая... Вражеские истребители увёртываются... Снова ловлю в прицел "Мессера". Ещё длинная очередь... Задымил фриц !   "Ага, попался, проклятый !" - торжествовал я, наблюдая, как тот, кувыркаясь, стремительно приближался к земле. Посмотрел в сторону, ища глазами Максименко. Ещё больше обрадовался - горел и второй "Мессер" !   Его поджёг мой напарник.

Такой результат боя привёл в ярость немецких лётчиков. Они, как коршуны, набросились на нашу четвёрку. Более десятка "Мессеров" кружились вверху, внизу, справа, слева, зажав нас в "клещи". А тут ещё ведомые лётчики сообщали по радио: "Я 17-й, подбит, ухожу", "Я 19-й, выхожу из боя, подбит мотор".

Значит, остались вдвоём, и помочь некому. Не успел об этом подумать, как увидел: самолёт Максименко, резко снижаясь, врезался в землю. Теперь я остался один. А немцы всё наседают и наседают. "Ну, что же, погибать, так с музыкой !"   Разворачиваю свой самолёт и устремляюсь в сторону немецкого аэродрома. Решил: если подобьют, направлю свою машину на вражеские, что стоят на земле. Но иногда из безвыходного положения можно найти выход. На какие-то секунды в стае кишащих "Мессеров" произошло замешательство.

Этого было достаточно, чтобы оторваться от них. Прижимаясь к земле, разворачиваюсь и иду в сторону Азовского моря. "Неужели уцелел ?" - думаю. Даже не верится, что стая врагов уже позади. Оглянулся. Вижу: на большой скорости догоняет меня "Мессер". "Значит, не оставили, решили всё же расправиться", - заключил я. Но теперь куда легче: ведь один на один. Мы ещё поборемся !   Лечу прежним курсом, на прежней высоте, никакого замешательства. Всё это для того, чтобы фриц не сообразил, что я его заметил. Подпустив "Мессера" поближе, делаю "полупетлю" и оказываясь у него в хвосте. Прицел, длинная очередь, и преследователя поглощают морские волны.

До своего аэродрома еле дотянул: кончился бензин. Приземлился в сумерках. Меня, конечно, не ждали, считали погибшим.

У лётчиков  ( да и не только у них ) существует неписанный закон: сам погибай, а товарища выручай. Он в войну был нашим неизменным девизом. Сколько раз боевые друзья спасали меня, сколько раз спасал я их ?!

Хотя бы вот этот случай. В нашем полку воевал Герой Советского Союза капитан Павел Камозин, родом с Брянщины. Это был настоящий ас. Камозин всегда придерживался своего правила: не возвращаться с полёта, не уничтожив хотя бы один вражеский самолёт. Если немцы не встречались на его пути, он сам их отыскивал, рыская по тылам. Этого вездесущего советского лётчика хорошо знали фашисты. Дважды выслеживали Камозина, даже подбивали его. Но опытный, смелый пилот каким-то чудом ухитрялся посадить свой самолёт на таком клочке земли, где, пожалуй, и орлу-то не совсем удобно садиться.

Однажды в самолёте Камозина отказал мотор - подбили немцы. А под крыльями - море. Лётчик стал планировать машину на воду. Что тут предпримешь другое ?   Немцы заметили это и группой самолётов начали атаковать Камозина. Я со своим звеном находился поблизости. Спасая боевого товарища, мы ринулись в гущу вражеских самолётов. Завязался бой. Мы сумели не только отогнать фашистов, но и подбили один Me-109. Выручили из беды Камозина. Самолёт его упал в Керченский пролив, но лётчик сумел выбраться из кабины. Из ледяной воды его вытащили подоспевшие спасатели.

19 самолётов противника сбил в боях за Крым этот храбрый сокол. А всего за годы войны он уничтожил 35 вражеских стервятников !   Вскоре его грудь украсила вторая Золотая Звезда Героя.

Список известных побед Старшего лейтенанта М. Н. Андрианова:
( Из книги М. Ю. Быкова "Победы сталинских соколов".  Изд. "ЯУЗА - ЭКСМО", 2008 год. )